Предисловие к «Письмам из Таиланда» Ботана само по себе интересно — в каких обстоятельствах они были опубликованы. На фоне художественной литературы о Таиланде, эта история имеет необыкновенную ценность. Это истинная история интеграции, созданная не для публикации, а для фиксации событий внутри семьи, для того, чтобы отдать дань семейной традиции.
Перевод с английского, все что ниже, мой.
Пролог
Оригиналы писем, которые вы начинаете читать, были написаны на китайском языке. По моему указанию их перевели на тайский. Я искренне надеюсь, что это не огорчит ни ваших глаз, ни ушей.
Я должен предупредить вас, дорогой читатель, что вы будут поражены, а может и обеспокоены изображением нашей великой нации в этих письмах. Оно не придется слишком по вкусу тайскому народу. В то же время, даже чистейшее стекло может не дать отражение, которое придется нам по нраву.
Эти письма попали в Департамент тайской национальной полиции два месяца назад от китайского коммунистического перебежчика Ли Буан Суна.
Согласно нашему расследованию, мистер Ли — это член китайской интеллигенции, ранее бывший официальным цензором Шанхая. С момента основания в 1948 году этот департамент контролировал все личные письма из-за рубежа из подозрения, что граждане, переехавшие в другие страны, могут быть слишком довольны новым образом жизни. Но система цензуры, в случае Ли Буан Суна, обернулась против себя самой. Человек, который должен был остановить поток предателей, в конце концов, бежал сам.
Конечно, истинный владелец писем — человек, написавший их, китайский иммигрант в Таиланде, которого я буду называть “Тан Суанг У”. Он известный бизнесмен Бангкока, чье имя мгновенно узнаваемо, и чью частную жизнь мы должны защитить. Суанг У отправлял все письма своей матери в деревню По Ленг, провинцию Тео Чиу на юге Китая — первое в 1945, последнее в 1967 году.
В 1945 году в Китае не было коммунистического правительства, и Ли Буан Сун не был высокоуполномоченным чиновником Шанхая. Он был простым почтальоном округа, включающего деревню по Ленг, и мать Суанг У жила на его маршруте. Возможно, он не смог найти ее ферму, или другие обстоятельства помешали ему доставить письма. (Мы выяснили из их содержания, что почти во всех были деньги, но будет бесполезно напирать на это в настоящее время, столько лет прошло и так далеко мы от деревни По Ленг). Что важно, так это то, что мать Суанг У никогда не знала о существовании писем, и, на мой взгляд, именно в этом состоит наибольшая часть преступления Ли Буан Суна. Все, что она знала, так это то, что сын навсегда покинул, оставив лишь записку на кухонном столе и ночью отправившись на судне в Бангкок.
После прихода коммунистов к власти, Ли Буан Сун значительно продвинулся в карьере. Но даже после того, как он стал официальным цензором в Шанхае, он не утратил своей любви к письмам. Он любил писать их, получать и коллекционировать. Он позаботился о том, чтобы по-прежнему получать письма от Тан Суанг У. Их, как он сказал мне, он считал своей частной коллекцией, основным способом отдыха. Вечерами, после чая, он читал их снова и снова, год за годом, и жизнь Суанг У разворачивалась перед его глазами.
Письма были в моем распоряжении на протяжении несколько недель прежде, чем я осознал, что следует их опубликовать. Как я пришел к такому решению? Почему я пригласил бесчисленное количество незнакомцев читать личные письма человека, который ни знаменит, ни чем-либо исключителен? Я хорошо осознаю, что письма часто оскорбительны, иногда глупы и точно рассердят некоторых тайцев. Возможно, они даже навредят интеграции китайцев в наше общество, процесс, который с неизменным успехом выделял нас на фоне других народов Юго-Восточной Азии. Тем не менее, я убежден, что нам стоит их читать, и что обнародование писем — это не просто возможность, а обязанность, которой я не должен пренебрегать.
Я встретился с Тан Суанг У. Он человек безупречной искренности и целостности. Он не извинялся за свои письма, когда, к своему удивлению, он увидел их два месяца назад на моем столе. Его единственной реакцией было горе — горе, что его любимая мать их никогда не читала. Все, что ему есть сказать о нашем (и его) народе, без сомнения, гораздо более ценно, чем то, что вы найдете в исследованиях о китайско-тайском меньшинстве Бангкока, которыми любят забавляться наши университетские студенты.
Не считайте, что я согласен с каждым его мнением и наблюдением! Я таец, патриот, человек, которого заботит честь тайского народа. Но я рекомендую читать эти письма без осуждения. Я думаю, вы не будете разочарованы, и я уверен, скучно вам не будет.
Генерал полиции Сала Синтхутхават
Департамент тайской национальной полиции
